Честь взаймы - Страница 117

117

Она стояла возле окна, спокойная, будто ледяная статуя, с прямой спиной и аккуратно сложенными на груди руками – почти черный силуэт на сером фоне.

– Конечно, милорд. Я полна внимания.

В подступающих сумерках невозможно разобрать выражение на лице. А может, по-прежнему подводило зрение. В момент душевного волнения, да еще и в полумраке, Джевидж почти не различал цветов, только границу света и тени. Зато от Фэйм сладко пахло каким-то мылом, чистыми волосами и совсем немного… заинтересованностью. Носу своему Росс доверял сейчас больше, чем остальным органам чувств. Во всяком случае, она не злилась.

– Возможно, мой вопрос покажется вам странным, – насколько это вообще возможно мягко начал Джевидж. – Вы уверены, что мы никогда раньше не общались? Я хочу сказать – вы точно не припоминаете случая, когда бы мы могли разговаривать, например, наедине?

– Нет. Не помню. А должна? – встревожилась Фэйм.

«И что теперь? Что ей сказать?»

– Возможно, для вас такая встреча была чем-то неважным или необязательным? – не сдавался Росс. – Вы можете сейчас всп-помнить, когда видели меня в п-последний раз… хм… перед мятежом и вашим п-побегом в Сангарру?

Ненавистное заикание сводило на нет невозмутимость и безобидность вопросов.

– В день тезоименитства на премьере «Маски». Если, конечно, считать встречу взглядами на глазах у нескольких сотен людей тесным и близким общением.

– На вас было бирюзовое платье с очень длинными рукавами, – ни с того ни с сего брякнул милорд.

– Точно, – удивилась Фэйм. Она еще не успела привыкнуть к тому, что лорд-канцлер так хорошо запоминает детали. – Надо же! Я-то думала, вы не обращаете внимания на дамские наряды.

«Теперь-то я знаю, что рукава скрывали черные кровоподтеки, оставленные Уэном, и когда он невзначай касался локтя, ты вздрагивала от боли».

– И с тех пор ни разу наши пути не п-пересекались?

«Ну, хватит уже! Успокойся и постарайся говорить плавно и размеренно».

– Милорд, к чему этот странный допрос?

Рот наполнился желчной горечью. Нет, он не мог сказать этой женщине: «Милая моя Фэймрил, вам ведь тоже довелось лежать на металлическом ложе. Сначала он вас… о, боже… вас доводили до безумия насилием и страхом, потом заставляли исполнять чужую волю и водить за нос меня, а потом удаляли эти воспоминания». Язык не поворачивался, слова застревали в горле. Ей и так несладко, и тут такое? Не сейчас, только не сейчас! Срочно придумай отговорку!»

– Я… я пытаюсь докопаться до сути нашей странной взаимосвязи, п-приведшей меня из Равени в Сангарру, – вдохновенно соврал Джевидж. – Чувствую, именно в ней коренится ответ на многие вопросы. А еще… – он поглубже набрал воздуха в легкие, – еще я хочу извиниться.

– За что?

«Вот как? А в голосе-то и тени удивления нет. Притворщица!»

– Не прикидывайтесь, Фэймрил! Вы оскорбились за то, как я посмотрел в ванной. Если даже я чувствую вину, то вы не можете не чувствовать обиду.

– А я думала, только особо чувствительные женщины вычисляют значение каждого взгляда, – насмешливо хмыкнула мистрис Эрмаад.

«Подача отбита. Браво, мистрис!»

– И тем не менее я прошу у вас прощения, – отчеканил милорд, решив, что сейчас он не в состоянии парировать колкость. – Вы пришли сказать что-то хорошее, а я, поддавшись общей мрачности настроения, оттолкнул ту, которой обязан жизнью и здравостью разума. Мне стыдно, а вы смеетесь.

– Великолепно, просто великолепно! Реплика абсолютно в духе лорд-канцлера, – изумилась женщина. – Вы и тут умудряетесь все перевернуть и выставить меня виноватой? Я не смеюсь, потому что мне было и в самом деле обидно, но теперь…

– Теперь?

– Когда вы все объяснили, я не держу на вас зла. Видимо, точно так же пьяница знает, что пить плохо, и все равно ищет бутылку.

– Прекрасное сравнение, – обиженно пробурчал Росс. – Я чрезвычайно польщен.

– Чем могу, – в тон ему ответствовала мистрис Эрмаад и ушла в гостиную к Грифу Девраю, вежливо пожелав спокойной ночи и пообещав дождаться, пока милорд уснет.

Вот и пойми – такое ли уж благо эта бдительная память, готовая в любой момент выдать на-гора самые болезненные мгновения из прошлого. Наверное, Ранвинэл начала пить еще подростком, если в девятнадцать она была уже алкоголичкой. Вернее, милой и обаятельной пьянчужкой. Беспробудной пьяницей она стала за следующие пять лет супружества. И ведь не врали досужие языки, Росс действительно выиграл ее в карты у лорда Аджвита – старого циничного ублюдка, имевшего отчего-то очень большое влияние на покойного Императора. И, к сожалению, протолкнуть свой план кампании против Дамодара можно было только через него. Иначе, зачем бы Джевиджу понадобилось играть в «эльонбар» с такими безумными ставками?

…Коньяк превосходный, а все остальное дерьмо дерьмом, начиная компанией и заканчивая настроением. Соперники уже перепились, играть неинтересно, на девку, сидящую на коленях у барона Хорола, напала икота, но еще не закончилась ночь, а значит, из князя Аджвита еще можно вытрясти согласие и поддержку в Совете Лордов. И он проигрывает Россу уже… очень много.

– Джевидж, демоны вас дери! Дайте мне отыграться.

У князя отвратительная привычка брызгать слюной. Тьфу!

– У вас уже нет денег.

– А на интерес?

– Мне скучно, Рэнис. Чем, чем вы можете меня заинтересовать?

И тогда этот старый боров зовет мажордома и требует привести дочку.

– Вы в своем уме, милорд? – ухмыляется Джевидж.

– Руки моей единственной дочери – недостаточно? – пьяно изумляется Аджвит. – А вы знаете, какое я даю за ней приданое? До конца жизни не будете знать нужды!.. В том случае, если выиграете, естественно.

117