Честь взаймы - Страница 66

– Привет, – пробормотал Джевидж.

Пес радостно заскулил, отчаянно виляя обрубком хвоста. Если бы не решетка, то обязательно кинулся бы лизаться, сбивая с ног.

– Да ты узнал меня, приятель?! – прошептал пораженный открытием лорд-канцлер.

Как это он сразу не додумался. Собак ведь чарами не обманешь, они запах чувствуют. И сейчас лютый черный зверь учуял своего настоящего, единственного в целом мире хозяина – подлинного Росса Джевиджа.

– Ты меня помнишь, ты не забыл, дружище.

Пес подставлял под его ласкающие пальцы бархатные лоб и уши, тихонько тявкал и всячески выражал радость от встречи.

«Вот уж кому ничего не нужно доказывать», – с горечью думал Росс, отчаянно пытаясь вспомнить кличку собаки. Но тщетно.

– Ничего, ничего… Я вспомню, я обязательно вспомню, как тебя зовут… и не забуду твоей верности…

И ведь не врет старая эльлорская поговорка, утверждающая, что в своем доме хозяин всегда найдет нужную дверь. Пусть не дверь, но определенно замок не так-то уж трудно будет взломать, как показалось вначале.

По дороге обратно Росс купил у мальчишки-разносчика свежую газету. Наверняка ведь случались в его прежней жизнь столь любезные сердцу любого мужчины вечера, когда находилось время полистать остро пахнущие типографской краской страницы, под сигару и бокал хорошего дорогого вина. Дом на Эль-Эглодском кладбище отнюдь не особняк по Илши-Райн, но камин там все-таки имеется, и никто не запретит лорду Джевиджу погреться возле него с газетой в руках, почти как в старые добрые времена. Думать он вроде тоже не разучился, вот заодно и поразмыслит над планом грядущего отмщения недругам.

Погода в это время года менялась по нескольку раз на дню. Утром еще светило солнце, но после обеда небо над Эарфиреном затянуло тучами и начал срываться мокрый снег. Он таял, едва коснувшись земли, и пока Росс добрел по узкой тропинке, петляющей между склепами, сапоги милорда промокли насквозь, а горячий жар натопленного камина превратился из обычного желания в острейшую необходимость.

Фэймрил даже не стала браниться, увидав на пороге промокшего, синего от холода и мелко дрожащего лорд-канцлера, настолько жалко он выглядел.

– Я так и знала, неугомонный вы человек, – вздохнула она. – Раздевайтесь, будем сушиться и обедать.

– А что у нас на обед?

Вышло столь буднично, будто такое случалось изо дня в день вот уже двадцать лет подряд: Росс приходил домой, где ждала его Фэйм, где горел огонь, и грелся ужин, и было что-то еще, не называемое словами, за чем из века в век возвращаются все мужчины, а все женщины стерегут как зеницу ока, сидя возле теплых очагов.

Интуиция в профессии сыщика имеет не последнее значение, хотя Гриф все же предпочитал полагаться на неопровержимые доказательства. Но первый толчок в деле об убийстве двух хокварских учеников дало именно это неуловимое чувство, которое гораздо ближе мистическому откровению пророков, чем железной логике фактов. Что-то же подтолкнуло сыщика Деврая проверить списки пассажиров дилижансов, проезжавших по фахогильской дороге в день убийства и накануне? И вдруг раз – и снова крошечная зацепка. Листая регистрационный журнал, Гриф буквально споткнулся глазами о запись: «Супруги Джайдэв. Росс и Фэйм». И дата совпадала, а когда сыщик еще и возницу отыскал, то расследование получило важную недостающую деталь, а Деврай окончательно убедился, что взял правильный след. Он не поленился вернуться на станцию отправления – Бу-Керки – и там узнал еще одну сногсшибательную новость, докатившуюся туда из Сангарры, – вдова Эрмаад пропала, а в ее саду найдены три трупа.

«Вот оно – место, где все началось, – сказал себе Гриф. – Где же все закончится, интересно?»

Пресловутое шестое чувство подозрительно явственно нашептывало: «В столице», но Деврай решил, что сыт Эарфиреном по горло и поступит проще – отправит по следам мажьей вдовушки мэтра Эарлотта со товарищи. То, что дамочка была женой колдуна, только упрощает дело. Сказано же, магам мажье, а врагам вражье. Как и все обычные, лишенные волшебного дара эльлорцы, Гриф Деврай чародеев любовью не жаловал, а к их семьям относился как к змеиному клубку.

Да! Так он и сделает. Но сначала нужно отработать вторую половину гонорара – еще полторы тысячи вожделенных таларов.

Деврай вернулся в Фахогил и прямиком отправился в магистрат, поговорить о подозреваемых с одним из пассажиров злополучного дилижанса – старшим писарем, достойным Руилмом Шагдэ. Разговор получился скомканным и скорее запутал сыщика, чем пролил дополнительный свет на события ночи с 21 на 22 месяца ненила. Оказывается, студент-медикус по имени Кайр сошел на станции Каилаш, чтобы вернуться к покинутым на дороге супругам Джайдэв.

«Ну и как это понимать?» – возмутился Гриф и снова вернулся в контору перевозчика. Затем он сунул свой нос в билетные кассы на станции железной дороги, на тот случай, если студиоз все же добрался до Фахогила. Но не тут-то было. Кайр Финскотт словно испарился в том же лесу, где убили хокварцев.

Придется-таки ехать в Эарфирен, понял Деврай, дьявол раздери эту столичную суету.

Но сначала домой. Он сам не ожидал, что так соскучится по Лалил. Рослый отставной капитан – вся грудь в орденах, да еще и обладатель ярких голубых глаз и длинных ресниц – пользовался неизменным успехом у женщин всех сословий. Были времена, они гроздьями на шею вешались, а потому завести семью Грифу сначала оказалось недосуг, а потом уже и стыдно как-то звать под венец достойную девушку, когда нет ни кола ни двора, а главное, ничего подобного и не предвидится. Опять же дозаглядывался капитан Деврай на дно бутылок со всяким пойлом, если не сказать прямо – почти что спился. Кто за него замуж пойдет? Правильно – никто.