Честь взаймы - Страница 70

Услышав имя мэтра Эрмаад, Росс резко поморщился, как будто от удара, но Фэйм решила, что у милорда снова разболелась голова.

– Как вы думаете, кому легче пользоваться Подменной Личиной – обычному, но хорошо обученному человеку или опытному колдуну? – пытливо выспрашивал Джевидж, заставив собеседницу некоторое время напряженно размышлять над ответом.

– Если честно, я не знаю. Могу лишь предположить, что данный вид магии требует почти ежедневного обновления, иначе реальный облик обязательно проступит через волшебную маску. Настоящее всегда сильнее иллюзорного.

– А видели, как… делают Личину?

От такого вроде бы невинного вопроса Фэймрил вся подобралась. Ее безмятежность и спокойствие облетели листопадом, обнажив черный, застывший остов многолетнего страха – корявого, изломанного и уродливого.

– Я… – Она тяжело сглотнула. – Я видела в кабинете Уэна серебряные маски. Их хранят в стеклянных шкатулках, и когда смотришь на такую… вещь, то кажется… – Фэйм трясло мелкой дрожью, – чудится, будто это живое лицо живого человека, лежащего под водой.

Зрачки женщины расширились до крайнего предела, заполнив всю радужку, она дышала неровно, словно задыхаясь от бега. Не здесь она пребывала сейчас, не на кладбище Эль-Эглод, не рядом с лордом Джевиджем, а где-то в прошлом, в доме на улице Садовой, в обществе своего законного супруга-волшебника.

– Ты ничего не можешь сделать, ты только смотришь, смотришь и смотришь, медленно погружаясь в ледяную, пахнущую мятой воду, а потом… потом ты начинаешь дышать водой, она постепенно заполняет легкие, сердце, вены…

– Фэймрил! Фэйм! Очнитесь!

Это Росс Джевидж настойчиво тряс ее за плечи.

– Простите, я до сих пор не могу забыть… Это поистине страшно. И мне кажется, что человек, занявший ваше место, должен… нет, просто обязан ненавидеть вас всем сердцем, иначе он бы не рискнул, не согласился бы на этот шаг, – с огромным трудом выдавила из себя женщина.

– Вы сами говорили, что у меня полно врагов.

– Но поверьте, большинство из них просто попытались бы вас убить. Подменная Личина – слишком серьезное оружие… Так легко сойти с ума, так просто утратить себя, свое «я», запутаться, где кончается один человек – двойник – и начинаетесь вы, милорд.

– Хм… Тут есть над чем поразмыслить. Теперь осталось выяснить, кто мог настолько сильно меня ненавидеть, – невесело усмехнулся лорд-канцлер. – Ну, кроме шиэтранцев и дамодарцев.

– Вы исключаете иностранное вмешательство?

– Полностью, – отрезал Джевидж. – Для совместной слаженной игры у отечественных чародеев слишком мало общих интересов с правителями Шиэтры. И чересчур много противоречий, на мой взгляд. Высокий Престол жаждет распада Эльлора или хотя бы потери влияния на мировую политику. Шиэтре совершенно не выгоден приход к реальной власти волшебников, они там со своими не знают что делать. В Дамодаре ныне у власти теократы, им и в страшном сне не может привидится могущественная колдовская империя под боком. С другой стороны, наши заговорщики из кожи вон вылезли, чтобы их никто не заподозрил, они всех ввели в заблуждение. Значит, не хотят до поры до времени себя проявлять. И на этой очевидной слабости мы и сыграем.

Фэйм завороженно слушала милорда, впервые, должно быть, осознав, что он стал одним из самых влиятельных политиков Империи отнюдь не случайно.

– Если до сего дня заговорщики не могут обойтись без моей персоны и не объявили о смерти лорд-канцлера, значит, они так и не сумели переломить настроения правительства, не смогли протолкнуть нужных законов в Совете и тем паче не вышло дотянуться до Императора. Цель не достигнута, им по-прежнему нужна маска лорда Джевиджа. По моему глубокому убеждению, когда же все надежды и планы сосредоточены на одном человеке – это очень плохая стратегия, ведущая к проигрышу. И еще есть надежда на то, что в Тайной Службе остались преданные мне люди…

– Но для этого их, этих людей, неплохо было бы вспомнить по именам и званиям, не так ли? – усмехнулась Фэйм. – И тут заключается уже ваша собственная слабость, милорд.

Довольная улыбка неожиданно осветила осунувшееся лицо Росса.

– Вот видите! Я не ошибался, когда называл вас отличным солдатом. Вы уловили суть и показали свое умение мыслить стратегически.

«Странно, почему он так редко и скупо улыбался в прежние годы? – размышляла мистрис Эрмаад. – Неужто жизнь лорд-канцлера была столь безрадостна?»

Конечно, политическая карьера не располагает к легкомыслию, министерская служба тоже дарует мало приятных моментов. Поговаривали, что покойная леди Джевидж, кроме вина, еще и опиум курила, а значит, и в собственном доме Россу было неуютно.

Сытому и согревшемуся, ему хотелось поболтать, поделиться впечатлениями от столицы, да и в целом лорд-канцлер пребывал в прекрасном расположении духа. А Фэйм слушала его хрипловатый простуженный голос, улыбалась в ответ на его улыбку, как могла, поддерживала беседу, но так и не решилась рассказать Россу о безумной девушке из лечебницы и маленькой девочке, его внучке. Пусть это сделает профессор Кориней, у него лучше выйдет. Нет, нет, нет, еще есть время, пусть хотя бы этой ночью милорд заснет без тягостных мыслей.

Барышня была просто чудо как хороша собой: синеглазая, румяная, свежая, можно сказать, хрустящая, словно выпавший этой ночью снежок. Она со щенячьим восторгом взирала снизу вверх на дворецкого, точно видела перед собой не обычного человека, а непостижимого небожителя.

– Что вам угодно, барышня?